Каждый Новый год я начинаю с постановки целей. Некоторые из них повторяются из года в год: например, совершить не меньше трёх поездок выходного дня в неизведанные места. Боюсь, скоро достопримечательности в округе закончатся, но на 2018 год их еще хватило. Так мы поехали в Новый Иерусалим и Звенигород на следующий же день после моего дня рождения.
Я много слышала о Новом Иерусалиме, но всё откладывала эту поездку, несмотря на то, что монастырь очень красивый и находится совсем недалеко от Москвы. Это был один из трех монастырей, основанных патриархом Никоном, знаменитым своей реформаторской деятельностью, которая привела к расколу Русской православной церкви и появлению старо- и новообрядцев. На момент написания главы мы побывали в двух из них — Новоиерусалимском и Валдайском, но в 2018 году до Валдая мы еще не доехали.
Монастырь под Истрой — точная копия святых мест Иерусалима. В 1656 году патриарх Никон выбрал холмистую долину реки местом для создания монастыря. Он хотел создать на русской земле икону Святой Земли и рассматривал это не как перенесение святыни с Востока, а как перенесение самого Востока и его святости на Русь. Новый монастырь, по замыслу Никона, должен был стать всемирным центром православия. После падения Византийской Империи и взятия турками Царьграда (нынешнего Стамбула), Русское царство оставалось единственной независимой православной державой.
Сдаётся мне, что для Никона это был лишь повод, как сейчас бы выразились, освоить бюджет и удовлетворить свои амбиции. Слишком уж масштабно выглядят его проекты даже в наши дни, а что уж говорить о середине XVII века. Получилось, конечно, впечатляюще, но какой был смысл делать реплики не просто отдельных объектов, а целых территорий — я не понимаю.Реализацию строительства начали с монастыря. Он должен был олицетворять Град на горе Сион. Для этого естественный холм, возвышающийся над рекой Истрой, искусственно надсыпали и сделали гидросистему с каскадом прудов. Патриарх Никон сам никогда не был в Иерусалиме, поэтому, чтобы начать строительство, он собрал массу письменных источников и изображений. Кроме того, он получил много важных сведений от иеромонаха Арсения Суханова, который по заданию царя и патриарха пробыл в Палестине несколько месяцев и составил подробное описание, планы и чертежи Храма Гроба Господня, ставшего прообразом Воскресенского собора в Подмосковье.
На закладку Воскресенского собора прибыл сам царь Алексей Михайлович, он же и издал указ об именовании монастыря Новым Иерусалимом. Река Истра стала Иорданом, а окрестные деревушки — городами Святой Земли с названиями Вифлеем и Назарет. Никон расположил объекты друг относительно друга также, как это было в Палестине, но если на Святой Земле расстояния исчислялись километрами, то под Москвой они были в шаговой доступности друг от друга.
Скит Никона, например, был построен по образу жилых башен на горе Афон в парке, который задумывался как копия Гефсиманского сада. Находясь в ските, патриарх Никон проводил целые дни в посте и молитве, бодрствуя иногда более двадцати часов в сутки. Вместе с патриархом в ските находились его избранные ученики.
Если верить источникам, Никон работал вместе со всеми: таскал кирпичи, рыл пруды, запускал рыбу, руководил стройкой. Число монахов при монастыре росло быстро и к 1660 году достигло 500 человек. Столько же было мирских людей, занятых в хозяйстве и на строительстве. Воскресенский монастырь был центром художественных ремесел: здесь работали мастера колокольного дела. До наших дней дошли два колокола тех времен.
Сразу после вступления на патриаршество Никон начал работать над церковной реформой, которая стала причиной массового недовольства его деятельностью. Решением Церковного собора 1666 года Никон был сослан в Ферапонтов монастырь, хотя настоящей причиной, скорее всего, стали претензии на первенство власти патриарха в светской жизни страны.
После ссылки Никона строительство Нового Иерусалима остановилось на 30 лет. Только после смерти царя Алексея Михайловича его сын возобновил строительство монастыря за государственный счет. Молодой царь отправил грамоту ссыльному иноку Никону, попросив прощения за отца. Патриарха повезли домой, но силы его были на исходе, и, не доехав до Ярославля, он скончался. Похоронили его в Иоанно-Предтеченском приделе Воскресенского собора. Гроб нес сам царь, Федор Алексеевич.
В 1919 году монастырь был закрыт, и на его базе создали музей. В ноябре-декабре 1941 года монастырь был сильно поврежден немецкими захватчиками: были разрушены практически все его постройки. Всего две недели оккупанты находились в Новом Иерусалиме, и все это время в его окрестностях шли ожесточенные бои. Перед отступлением памятник истории и архитектуры был взорван.
Несмотря на то, что после войны монастырь восстановили, совсем до недавнего времени он пребывал в состоянии упадка. По крайней мере, когда Сережа был здесь 10-12 лет назад, постройки не сияли и не радовали глаз, как сейчас.
Тем не менее, несмотря на отличную реставрацию, Новый Иерусалим не вызывает чувство умиротворения: здесь не возникает желания просто посидеть на скамейке и подумать о вечном, как это бывает во многих других монастырях. Я говорю сейчас не о религиозной составляющей, а об атмосфере монастырей в целом. В Новом Иерусалиме очень людно и даже немного суетливо. Но как памятник истории и архитектуры, тем более действующий, монастырь очень интересен.После посещения монастыря мы поехали в Звенигород. Но перед тем, как продолжить нашу экскурсионную программу, мы остановились пообедать бургерами в уютном
ресторанчике «Братец кролик» в
центре города. Там даже есть бургеры из того самого братца кролика, но мы взяли традиционные, из говядины.
Кроме бургеров в «Братце кролике» есть и другие блюда. Это заведение нам посоветовал mil_chel — житель Звенигорода и участник форума «Отдых и путешествия» на auto.ru.В Звенигороде мы планировали посмотреть Саввино-Сторожевский монастырь, основанный в 1398 году на горе Стороже — когда-то тут была сторожевая застава на пути к Москве. Основал этот монастырь преподобный Савва — звенигородский чудотворец, один из самых близких учеников Сергия Радонежского. Мне было особенно интересно, потому что за три дня до этого я с подругой ездила в Сергиев Посад.
Начинался монастырь с деревянных построек. Дорожка вокруг храма повторяет контур территории того, деревянного, монастыря — он был совсем небольшой. После удачного похода на Волжскую Булгарию князь Юрий Галицкий выделил деньги на строительство белокаменного Рождественского собора. Это произошло в самом начале XV века, поэтому стены Рождественского собора помнят преподобного Савву, основателя монастыря. Здесь же он был похоронен. А в середине XVI века Савва был канонизирован, и в честь канонизации к собору пристроили Саввинский придел с отдельной главкой.
В Смутное время Звенигородский уезд подвергся значительным разорениям. Тем не менее, монастырь не пришёл в упадок, был восстановлен, а во времена царствования Алексея Михайловича приобрел статус его загородной резиденции. Крест на Рождественском соборе — XVII века, его венчает маленькая золоченая корона. Раньше такие короны устанавливались на домовых храмах царской фамилии. И хотя это был не домовый храм, он все равно отмечен таким крестом. Кстати, это единственный период в истории монастыря, когда он был лаврой. Также некоторые источники утверждают, что это вообще первая на Руси обитель, получившая статус лавры.
В 1650 году Алексей Михайлович издал указ о расширении территории монастыря более, чем в два раза. По сторонам от Рождественского собора возвели царский дворец и царицыны палаты — очень необычный факт, что на территории монастыря имеются два абсолютно светских здания.
Также в монастыре появился надвратный комплекс с шатровой Троицкой церковью и звонница, самое высокое здание монастыря. Когда-то на этой звоннице висел знаменитый колокол весом 35 тонн. Но в октябре 1941, когда к звенигороду подходили немцы, колокол решили снять. К сожалению, он упал и раскололся, и части колокола увезли на переплавку. Но после войны был обнаружен фрагмент его языка.
На территории монастыря есть церковная лавка, в которой продают отличный квас и медовуху. Мы сначала купили одну бутылочку кваса, вышли, сели на лавочку, распробовали ее, и немедленно побежали за второй, чтобы привезти домой. Очень рекомендуем!
Когда мы парковали машину возле монастыря, заметили серого кота, довольно растянувшегося на капоте одного из автомобилей и гревшегося на весеннем солнышке. Вернувшись на парковку после прогулки, мы увидели, что он все еще лежит, только позу сменил, чтобы погреться с другого бока. Кот впечатлил всех, и каждый считал своим долгом сфотографировать его, проходя мимо.
Неподалеку от монастыря, как и в Новоиерусалимском, находится скит его основателя. Можно подъехать к нему на машине, но мы прогулялись пешком чуть больше километра. По дороге с радостью обнаружили белый крокус, который вместе с нежившимся в теплых лучах солнца котом явно говорил о том, что весна, наконец, пришла.
Раньше скит представлял собой пещеру, над которой полтора столетия назад возвели церковь во имя преподобного Саввы. Сейчас его территория значительно расширена, есть и монастырский огород, и скотный двор, и другие службы.
На саму территорию скита попасть было нельзя, поэтому мы прошли только к святому источнику. Купель открыта круглый год и разделена на мужскую и женскую половину. Говорят, что температура воды в ней, даже в теплые дни, около 4 градусов. Мы не проверяли.
После посещения монастыря мы поехали в
музей русского десерта, расположенный в самом Звенигороде. Музей открылся всего несколько лет назад, но уже вовсю привлекает туристов своим необычным дизайном и форматом экскурсий. Стены музея украшены работами художницы Татьяны Феиной, она и является основателем музея.
В музее можно посетить мастер-классы или просто приобрести сладости, сделанные по старинным русским рецептам в русской печи и на настоящей закваске: ржаные пряники с цукатами, калиновые пироги, варенье из шишек, яблочная пастила. Единственное, мы рассчитывали, что на экскурсии за чаепитием нам дадут все это попробовать, особенно с учетом цены 400 рублей за человека. Но чаепитие было весьма условное. Чай был, а сладости — несколько цукатов. На фоне той же
Коломны мы были несколько разочарованы, хотя рассказы обо всех этих вещах, конечно, интересные.
Несмотря на то, что уже начинались сумерки, после музея мы поехали к месту, которое в Звенигороде называют Городком. Здесь, на
холме над Москвой-рекой, располагался Звенигородский кремль, первые упоминания о котором относятся к рубежу XII и XIII веков. В этом кремле до 1425 года княжил один из сыновей Дмитрия Донского — московский князь Юрий Дмитриевич Звенигородский. Он значительно укрепил крепость мощными валами, которые отчётливо просматриваются и в наши дни.
Но Городок интересен не только остатками крепостных валов. Здесь сохранился один из древнейших московских храмов — белокаменный Успенский собор, который был возведен при том же князе Юрии Звенигородском в 1399 году. Именно в этом храме в 1918 году были найдены знаменитые иконы Андрея Рублёва, которые выставляются в Третьяковской галерее. Но, к сожалению, нам не удалось рассмотреть собор во всех подробностях: вход был закрыт, а стен не было видно за строительными лесами. По этой же причине мы не сделали ни одной хорошей фотографии.
Здесь, в тишине лесной поляны над Москвой-рекой, как-то по-особенному ощущается ход истории. С одной стороны, времена Дмитрия Донского и битва на Куликовом поле — это что-то недосягаемое со страниц школьного учебника истории, а с другой стороны — вот прямо перед нами Успенский собор, практически ровесник и свидетель тех самых событий. Мне это всегда удивительно. Это тот самый случай, когда историю можно в буквальном смысле «потрогать» и почувствовать.На этом наше небольшое однодневное путешествие завершилось. Новый Иерусалим и Звенигород оставили приятное ощущение прикосновения к истории. В рамках этой же поездки мы планировали заехать в одно из пушкинских мест — усадьбу Захарово недалеко от Звенигорода. Тогда мы сделать этого не успели, но уже через месяц посетили не только Захарово, но и погуляли по селу Ярополец под Волоколамском. Но об этом — в следующий раз.
